Хочу рассказать о двух происшедших на фронте событиях, которые на всю жизнь врезались мне в память. Эпизод 1. Трое суток на нашем участке велись ожесточённые позиционные бои. К утру стрельба прекратилась, установилась полная тишина, лишь изредка нарушаемая отдельными выстрелами. Когда утренний туман начал рассеиваться, наблюдатель моего взвода доложил, что между нашими и немецкими окопами, в лощине, будто бы пытается встать раненый, судя по форме, наш офицер. У меня был трофейный, очень мощный цейсовский бинокль. Настроив его, я был потрясён омерзительным зрелищем: среди тел погибших немцев и наших солдат находился человек в форме советского офицера; переползая от трупа к трупу, он не спеша чистил карманы и сумки убитых. Я увидел отчетливо, как этот негодяй поднял руку убитого офицера и ножом срезал у него часы. Сомнений не было, впервые в жизни передо мной был мародёр! Навалилась такая волна ненависти, что всё дальнейшее делал вроде бы кто-то другой, а не я. Даже не доложив комроты, я взял у нашего снайпера Саши Омелько винтовку с оптическим прицелом и первым же выстрелом уничтожил подонка. К вечеру, когда стемнело, мои ребята притащили убитого к нам в траншею. Им оказался старший лейтенант из хозвзвода при штабе нашего батальона. В его карманах и в сумке от противогаза мы обнаружили множество ручных часов, обручальных колец, вырванных специальными щипцами золотых коронок и целых челюстей, измазанных кровью. Вот какие нелюди встречались на фронте. Эпизод 2. В конце сентября 1941 года наш батальон был окружен близ города Пушкин под Ленинградом. Два дня мы , неся большие потери, безуспешно пытались пробиться в Ленинград. Ночью на третьи сутки в наше расположение с трудом просочились остатки девяностой дивизии, которая была окружена под Гатчиной и четырнадцать дней выходила из окружения. Ребята из дивизии были измождены до предела, грязны и оборваны. Оказались они и почти разоружены - у них просто не было сил тащить оружие и боеприпасы. Однако командованием нашего батальона и девяностой дивизии было решено утром с боем прорываться через занятый немцами Пушкин-1 к своим в Ленинград, а до утра было приказано отдыхать. Мой взвод расположился в старой разрушенной церкви, вместе с нами легли спать многие бойцы девяностой дивизии. Там я обратил внимание на одного лейтенанта интендантской службы. В отличии от других, в руках у которых было только оружие, он с трудом тащил по земле, на верёвке, два больших не то чемодана, не то кофра. Я даже, шутя, спросил, не золото ли он тащит от немцев, на что измученный лейтенант, у которого был всего один сапог, а вторая раненая нога была замотана грязными тряпками, тяжело вздохнув, сказал, что в чемоданах важные документы и что их нужно доставить в штаб фронта. Спать он устроился на этих же чемоданах. Утром мы пошли на прорыв окружения. Когда выскочили на поле, за город Пушкин, всё смешалось: немцы стреляли из пулемётов трассирующими пулями с двух сторон. По полю бежали, ползли люди, а по ним порой скакали верховые и неслась техника. На поле я дважды мельком видел лейтенанта, который упорно продолжал тащить чемоданы. Один раз я крикнул ему: "Да брось ты это барахло, а то погибнешь!" Наконец те, кому повезло, прорвались к Ленинграду. Тут я снова повстречал того лейтенанта. Он стоял навытяжку перед майором из части, в расположение которой мы прорвались. Чемоданы были здесь же. - Да что, в конце концов, за документы вы, лейтенант, тащите пятнадцать километров, когда ни штаба, ни самой дивизии фактически уже нет?! - кричал майор. - приказываю немедленно открыть чемоданы. - Я, - тихо сказал лейтенант, - выполню ваш приказ только при условии, что при вскрытии чемодана будет присутствовать комиссия не менее чем из пяти человек и будет составлен акт. - По-моему, вы просто сумасшедший, - резюмировал майор, но всё же дал команду позвать четырёх офицеров. Когда чемоданы были вскрыты, все онемели от удивления - чемоданы доверху были набиты пачками денег. - Перед самым окружением я как начфин принял месячную зарплату всей дивизии и не мог не сохранить деньги, - слабым голосом сказал лейтенант и повалился на землю. Вот такие люди защищали Родину. Лев Силаев
|
