Наш ДОТ (долговременная огневая точка) мы его называли Бегемот, входил в систему глубоко-эшелонированной линии обороны, построенной после финской войны на Карельском перешейке. Полоса обороны, в отличии от линии Маннергейма, называлась линией Сталина. Дот был бетонным, толщина стен достигала 3-х метров. Состоял он из трёх этажей: верхний-боевая камера, где было установлено 76мм орудие и скорострельный пулемет с оптическим прицелом. Средний этаж был спальней и столовой для боевого состава, а в подвале находились боеприпасы. Всё было герметизировано и автоматизировано. Дот был вмонтирован в вершину скалы, под которой протекала небольшая живописная речка. В этой реке до войны мы ловили раков. Зная неприступность нашей обороны, финны и немцы активного наступления не предпринимали, лишь изредка обстреливая нас из миномётов, зато выходить из дота было опасно, так как можно было попасть под огонь снайперов-"кукушек".   Дни тянулись невыносимо долго - занятия, уборка, сон. Кормили в основном, перловой кашей. Однажды рано утром, комендант дота лейтенант Пискижев сказал мне (я был его помощником в звании старшего сержанта), что его вызывают в штаб укрепрайона для инструктажа и вернется он на другой день, а я остаюсь за него командиром дота.   И вот тут начались события, которые в присутствии коменданта вряд ли могли бы иметь место. На завтрак, как всегда, была перловая каша. После завтрака я приказал всем собраться на занятия. Оказалось, что отсутствует солдат Серёжа Жданов. На мой вопрос где он, ефрейтор Сизов, кстати друг Серёжи, как-то странно улыбнувшись, сказал, что Жданов неважно себя чувствует и спит внизу. Ну и бог с ним, пусть спит - решил я. Потом правда выяснилось, что Серёже надоело спать в сыром помещении и он, когда лейтенант уходя раздраил люк входа, выскользнул за ним и устроился спать на нагретой солнышком крыше дота под маскировочной сеткой. Занятия подходили к концу, когда со стороны входного люка послышалось какое-то всхлипывание и перед нами хромая появился Серёжа. Руки у него были в крови и, подойдя к нам, он со стоном сел на пол. Оказалось, что финский снайпер заметил шевеление маскировочной сетки и, выстрелив наугад, попал Серёже в правую ягодицу. Пуля так и застряла в ней. Санитаров вызывать было нельзя, так как выходить из дота нам запрещалось и этот инцидент мог быть расценен, как "самострел", а это - трибунал. Пришлось мне стать хирургом - при помощи финского ножа и бритвы я извлёк, под стон потерпевшего, пулю. Серёжа долго потом, к недоумению коменданта дота, обедал стоя. Но на этом злоключения не окончились. На обед была опять перловая каша, настроения она не улучшила. А надо сказать, что мы уже несколько дней просили коменданта разрешить нам половить раков, так сказать для разнообразия рациона. Так вот после перловки мне пришла в голову шальная мысль - воспользоваться отсутствием командира и организовать ловлю раков. Сказано - сделано. Самое сложное было проскочить через верх скалы и скатиться под дот к речке, а там уже была не простреливаемая зона. Прихватив большой котел, мы стремительно перескочили через бугор и уже внизу услышали два запоздалых выстрела. Раков была уйма. Через час поймав, штук сто, мы решили тут же их отведать. Разложили костёр и стали варить, продолжая ловлю. Когда раки были готовы мы разлили штатные стограммовки  и собрались уже полакомиться. В этот момент навесным огнём ударил финский миномёт и мина разорвалась в речке, близко от нас. Вторая ударила прямо в костёр, на котором варились наши раки. Начался беглый миномётный обстрел. С большим трудом в дыму взрывов мы взобрались на скалу и вернулись в дот не солоно хлебавши. В это время позвонили из штаба укрепрайона и предупредили, что скоро возле нашего сектора будет возвращаться группа разведчиков и чтобы мы их случайно не обстреляли. Через несколько минут за дотом в ходах сообщения появились разведчики и мы, с грустью, услышали рассказ одного из них, украинца: "Ви знаєте хлопці, яка чудасія у фінів робиться. У них по деревах повзають великі червоні раки.. ось такого розміру" и он развёл руки примерно на метр. Вот так закончилась наша эпопея с раками.       Лев Силаев